Романтическое «распредмечивание» природы
Для того, чтобы наглядно проиллюстрировать подобное отчуждение, опредмечивание природы и борьбу романтизма против подобного образа мыслей и способа виденья, давайте обратимся к сказке «Аист-халиф» Вильгельма Гауфа, — а лучше к ее советской экранизации, в которой идея использования природы, ее опредмечивания представлена в высшей степени наглядно. Общий сюжет сказки следующий: халиф получает от злого колдуна волшебный порошок, при помощи которого у него появляется возможность превращаться в зверей
Однако он должен при этом помнить одно важное латинское слово, иначе он не сможет превратиться назад в человека. Это слово — mutabor, с латинского оно так и переводится — «Я превращаюсь»
Это слово халиф забывает после того, как начинает смеяться, видя танцующего аиста, и сам больше не может превратиться в человека, оставаясь в обличье аиста. Что происходит потом, как халифу удается вновь стать человеком? Он встречает заколдованную саламандру (в оригинальном тексте у Гауфа была заколдованная сова), которая показывает ему то место в пустыне, где раз в год злой колдун встречается со своими друзьями.
И тут начинается для нас самое важное. Во время встречи колдун говорит своим друзьям о том, что может превращать людей в животных, на что ему резонно отвечают, что это далеко не новость и много кто умеет так делать
Тогда он говорит о том, что может превращать животных в людей и делать из них слуг. Однако это не совсем люди, это скорее смешение обыденных предметов и частей тел различных животных. Дальше же следует демонстрация самого превращения: появляется крокодил, которого насильно превращают в «человека». Иными словами, подчиняют его воле и желаниям злого колдуна, опредмечивают его. После этого события замок исчезает, а халиф вновь приобретает человеческий облик. Саламандра же превращается в волшебную фею (у Гауфа она просто превратилась в прекрасную принцессу), которая вместо того, чтобы выйти замуж за халифа, как она делает это в оригинале сказки, говорит ему, что она «должна спасти несчастных животных». «Тех, кого он, злой волшебник превратил в своих слуг?» — спрашивает халиф. «Да, вернуть им прежний облик», — отвечает фея.
Вот наглядная иллюстрация идеи романтизма о необходимости распредмечивания природы, необходимости выведения ее из статуса наших слуг и тем самым о необходимости прекращения ее использования в наших собственных целях.
Куинджи в картинах, изображающих лес и природу, близок к идеям романтиков и пытается преодолеть отчуждение природы, которую человек приспособил под свои цели.
Живописец Иван Крамской, увидев на VI выставке передвижников в 1878 году картину «Закат солнца в лесу», писал: «Его “Лес” имеет много сказочного, даже какую-то поэзию…». Сказочное — это и есть непонятное, мир тайны. Эффект непонимания Крамской пытается объяснить тем, что Куинджи подходит к делу с научных позиций, подбирая специальные краски, отвечающие последнему слову науки о цвете. Но, кажется, не столько непонятен стиль самого Куинджи, сколько непривычен для нашего обыденного, рационалистического и утилитарного восприятия сам лес, дух которого передается художником. В этом смысле творчество Куинджи — это сказочный или романтический реализм.
Закат солнца в лесу. Архип Куинджи. 1878 год
Лес на полотнах художника так же, как и настоящий, окружает нас со всех сторон и не дает превратить себя в набор предметов. Подобное непредметное отношение к лесу зафиксировано в самом стиле живописца. Можно сравнить, как написан лес Куинджи и у его современников — например, у Ивана Шишкина, в творчестве которого лес занимает не последнее место. Посмотрите на его картину «Дорожка в лесу» (1880) и полотно Куинджи «Украина» (1879):
Дорожка в лесу. Иван Шишкин. 1880 год
Украина. Архип Куинджи. 1879 год
«Дебри» (1881) Шишкина и «Лес» Куинджи (1890-х годов):
Дебри. Иван Шишкин. 1881 год
Лес. Архип Куинджи. 1890-ые годы
Шишкин пишет с фотографической точностью, предметы имеют четкие границы, лес зафиксирован в неподвижности. У Куинджи, напротив, нет прорисовки, деревья как бы ускользают от точного схватывания и теряют свои границы.
Примечательно в этой связи воспоминание скульптора Леонида Позена, приводимое в биографии Куинджи Михаила Неведомского: «…Он все время убеждал «товарищей» освободиться от тщательного изображения деталей, от «протокольности», — звал к общему, к подчинению деталей этому общему, к растворению их в нем… Он нападал за мелочность как на живописцев, так и на скульпторов, обрушивался на какие-нибудь «пуговицы» на фигуре Скифа (скульптура Позена), из-за которых терпит ущерб общее впечатление стремительного бега и т. д. …».
Облака и метафизика
Есть еще одна деталь, сближающая творчество Куинджи с идеями эпохи романтизма. На вышеупомянутой картине «Осенняя распутица» изображена бескрайняя степь. Когда небо сливается с землей, мы можем потерять ориентиры — точно так же мы теряем их в лесу, который обступает нас со всех сторон. Но ведь и романтики предлагают нам отказаться от ориентиров, превознося ценность мира как тайны, в которой исчезают привычные способы решения проблем и задач. Потерю ориентиров в лесу хорошо видно на картине «Березовая роща (Лес)» (1880-х годов), которую Куинджи создал в годы затворничества (с 1882 по 1910, год смерти художника):
Березовая роща. Архип Куинджи. 1880-ые годы
Но что произойдет, если мы действительно потеряем все привычные для нас ориентиры, заблудимся в лесу и наша рациональность больше не сможет прийти нам на помощь? Что будет, если мы окажемся в состоянии, которое нам транслирует картина «Поляна в лесу. Туман» (1890-е годов)?
Поляна в лесу. Туман. Архип Куинджи. 1908 год
Ответ можно отыскать в творчестве самого Куинджи. Если присмотреться к одной из самых известных его картин — «Березовая роща» (1879), то на ней некоторые деревья по форме напоминают облака:
Березовая роща. Архип Куинджи. 1879 год
А на полотне 1890-х годов «Облако над степью» (1890-х годов), кажется, что облако по форме напоминает деревья, расположенные по центру «Березовой рощи» — в особенности, если брать более поздний вариант этого полотна (1901):
Облако над степью. Архип Куинджи. 1890-ые годы
Березовая роща. Архип Куинджи. 1901 год
Но наиболее отчетливо, на мой взгляд, близость облаков и деревьев зафиксирована в полотнах «Дерево на фоне вечернего неба» и «Лесное озеро. Облако» (обе картины начала XX века):
Дерево на фоне вечернего неба. Архип Куинджи. 1890-1895 годы
Лесное озеро. Облако. Архип Куинджи. До 1890 года
И здесь, если моя догадка о схожести деревьев и облаков верна, начинается метафизика. Деревья возвышаются до облаков, а небо как бы спускается на землю, и нам открывается что-то надприродное в природе, надфизическое в физике. Оказавшись в лесу и потеряв ориентиры, мы понимаем, что этот лес больше и не лес вовсе: в нем происходит тайна общения земли и неба.
А на картине «Ночь на Дону» (1882) можно увидеть, что в сказочном лесу Куинджи происходит и встреча со светом — тем, который может быть незаметным для нас в суете и спешке обыденной жизни. Этот мотив встречи с тайной, происходящей здесь и сейчас, один из ключевых в творчестве Куинджи в целом.
Ночь на Дону. Архип Куинджи. 1882 годы
Благотворительность и доброта как образ жизни
Действительно, Архип Иванович и во всём поддерживающая мужа Вера Леонтьевна сами жили очень скромно, при этом владели в Петербурге доходными домами и сдавали квартиры. Основную часть всех своих доходов, в том числе гонорары за картины, чета отдавала на благотворительность. Десятки и сотни тысяч рублей жертвовал живописец Академии, а также различным обществам на поощрение и поддержку художников.
По воспоминаниям Николая Рериха, ученика А.И Куинджи, великий мастер был необычайно хорошим, добрым человеком, чутко относящимся к природе и всяким пташкам и букашкам. Улыбающийся и совершенно счастливый седой мастер в минуты кормления бесчисленных налетевших птиц, знающих эти добрые руки, – одно из самых дорогих воспоминаний Рериха о своём учителе.
Одно только обстоятельство омрачало жизнь: в семье не было детей. Но и здесь Вера Леонтьевна проявляла себя как мудрая женщина: по-матерински заботилась об учениках мужа, который, со своей стороны, относился к ним по-отцовски.
Ответ на пост «Во все тяжкие»
У самого подобная ситуация была. Как только купил свой токарник и более- менее приноровился на нём работать, то естественно похвастался друзьям в нашей группе ватсап. Буквально через пару дней раздаётся телефонный звонок.-Слушаю.-Здоров! Я от «Хххх» (человек которого я давно и хорошо знаю- админ нашей оружейной группы по оружейным интересам и пострелушкам) -И?-Он мне твой телефончик дал, сказал, что ты мастер на все руки и токарный имеешь, выручи, а? За мной не заржавеет!-Так что надо- то? Но смотри сам, в токарке я не давно, и потому «соток» от меня не жди и чего- то сложного тоже.-Да фигня! У пары толстостенных трубок нарезать с одной стороны фигурную проточку.— Фото, схемка? Скидывает. И что я вижу. А вижу я перед носом банальныю подставу. На фото запечетлена развёртка для формирования патронника, похоже под патрон 7,62*39 и пара прутков с отверстиями. Сто пудов- ствольные заготовки!-Эм-м-м. Ты не по адресу- отвечаю я.-А что?-А то! Это противозаконно, мне три гуся (ст. 222УК РФ) не нужны ни под каким соусом!-Да ла-а-адно тебе, я друг «Хххх» я никому не слова!-Категорическое НЕТ, почему? Я уже сказал, законы о оружии знаю и чту. Думаешь не знаю, что на фото. Я уже понял, что это кто- то из органов, либо человек рабатающий на них. На том конце трубки раздаётся невнятное бурчание, а потом:-А молодец, прошарил! Блин. много вас таких стало, знающих законы. (смех) Ладно, бывай, успехов!Набираю «Xxxx» и изложив разговор с «заказчиком» задаю вопрос- какого х. я?! Слышу спокойный ответ. Что он НИКОГДА не давал мой телефон никому. А откуда это тело узнало мой телефон? Так подобные группы как наша, хоть как- то связанная с оружием и прочей интересной тематикой, давно время от времени просматривается кем надо, мало- ли. Вот видать какой- нибудь сотрудник с нечистой совестью и душой соблазнился идеей срубить лишнюю «палку».Будьте осторожны.
И в завершении хотелось бы сказать…
Куинджи открыл в русской живописи новый стиль, свой особенный и необыкновенный стиль, отражающий не столь саму действительность, сколько философские размышления о ней. Архип Иванович был самоучкой, он сам сделал себе имя, пробился своим талантом и упорством в большой мир искусства. Галина Чурак – доктор искусствоведения о Куинджи:
Исключительное мастерство колориста сделало картины Куинджи интересными для многих поколений искусствоведов. Необыкновенный свет в его картинах, как будто фосфоресцирующий, породил множество толков о технике мастера.
И.Е.Репин «Портрет художника А.И.Куинджи», 1877 годМестонахождение: Государственный Русский музей, Санкт-Петербург, Россия
Когда ещё не было доступно исследовать состав красок на полотне, некоторые обыватели считали, что художник добавляет в краски фосфор, за счет которого создается столь невероятный световой эффект.
В 20-м веке все мифы, касаемо этого вопроса, были развенчаны, так как современные технологии позволили изучить состав красок на картинах Куинджи. Никаких следов фосфора там обнаружено не было, секрет его творений лишь в мастерстве и в том, что он был гений, который яркий след оставил на Земле.
Снежные вершины
Данная работа художника находится в Чувашском государственном художественном музее в городе Чебоксары.
Исследователи творчества Куинджи часто говорили о том, что живописец способен был придать любому пейзажу чувство красоты и необычайности мира, эта способность отразилась в его произведении «Снежные вершины».
Картина отличается от работ художников-передвижников, в ней автор отказывается от всякого намерения исследовать, он меняет его на простое желание наслаждаться открывшимися видами.
Природа в этом произведении осмысливается художником как часть сил космоса, несущих красоту и величие.
Уединение на пике славы
После июньской выставки 1882 года, где были представлены «Лунная ночь на Днепре» и «Берёзовая роща», художник вдруг решает отдалиться от шумихи и погрузиться в работу не для публики. В эти годы Куинджи неустанно пишет, меняя стилистику, ищет новые составы для грунта и красок, ориентируясь на их устойчивость к свету и влажности воздуха.
В 1886 году художник приобрёл большой участок в Крыму, где был построен дом. Здесь, у моря и гор, Куинджи черпал вдохновение, сюда привозил своих учеников. В 1888 году посетил Кавказ, которым был чрезвычайно очарован.
Годы уединения оказались очень продуктивными: написано около пятисот живописных и трёхсот графических работ. Оформилась главная особенность пейзажей Куинджи: они стали не только романтичными, но и философскими.
Кража, как в кино
Интересоваться пейзажами Куинджи как произведениями искусства можно не только для эстетического наслаждения, но, к сожалению, и с целью наживы. Ведь картины стоят миллионы долларов.
Так, 27 января 2019 года в Третьяковской галерее было совершено дерзкое преступление. Невероятно, но украсть шедевр оказалось совсем не трудно. Молодой человек, 1986 г.р., просто подошёл, снял картину, за колонной вынул её из рамки и удалился. Посетители приняли его за сотрудника музея. Догадка о том, что картину украли, просто и дерзко похитили, через несколько минут осенила смотрительницу музея и она забила тревогу. К счастью, злоумышленника отследили по камерам наблюдения и задержали на следующий день. Украденный шедевр получил небольшие царапины, оставленные при извлечении картины из рамы. Суд приговорил похитителя к трём годам колонии строгого режима.
Похищенная картина «Ай-Петри. Крым» (1898-1908) размером 39 х 53 см – часть коллекции Государственного Русского музея. Оценена в 20 млн. рублей.
Описание картины:
У Архипа Куинджи не много безрадостных картин, но «Осеннюю распутицу» можно назвать одним из самых безрадостных и безнадёжных сюжетов.
Выбор социальной темы был обусловлен стремлением начинающего живописца примкнуть к Товариществу художников-передвижников, которые ратовали не только за знакомство с изобразительным искусством более широких масс, но и за социальность самого искусства – проблема неравенства, тяжёлая жизнь бедных слоёв населения проходили основным лейтмотивом в картинах многих представителей Товарищества.
Что же изображает эта мрачноватое полотно? Неприглядную обыденность русской деревни. По размокшей дороге едет повозка. Мы видим худую запряжённую лошадь. Четыре колеса оставляют глубокие слякотные борозды, демонстрирующие то, что дорога больше напоминает просто грязь. Слева от дороги видны следы – одни побольше, другие поменьше. Это женщина с ребёнком, согнувшись от тяжёлой сырости, уходит в сторону деревушки, которую едва заметна из-за серо-голубого тумана. Голое, абсолютно одинокое дерево, выглядит как завершающий штрих к этому грустному пейзажу.
Некоторые исследователи усматривают в образе длинной дороги аллегорический смысл – бесконечная дорога символизирует бесконечное людское терпение.
Эта одна из самых ярких, реалистических работ Куинджи. Причём сильный эффект обусловлен не только характером сюжета, композиционным построением, но и цветовым наполнением. Коричнево-зелёная земля, чёрные борозды от колёс, тёмное сине-серое небо, и всё это укутано густым и тяжёлым туманом. Разорение и нищета – вот, что показывает нам Куинджи сквозь хмурый осенний пейзаж.
Полотно поразительно передаёт влагу и, кажется, можно почувствовать на себе холодные капли промозглого утра, сырость и хлюпающую грязь под ногами. Удивительный осязательный эффект, говорящий о величайшем таланте молодого живописца.
Кажется, что светлая полоса у горизонта должна повлиять на общее настроение, но этого не случается. Светлая безоблачная даль только подчёркивает мрачную действительность, играя на контрасте с серостью переднего плана.
Таких реалистичных и щемящих работ у Куинджи немного. Очень скоро Архип Иванович окреп, набрался уверенности, и смело покинул общество передвижников. Сохранив со многими членами Товарищества дружеские отношения, Куинджи пошёл своей дорогой – отказавшись от социальных тем, он стал мастером поэтического пейзажа, создав в этом жанре настоящие бессмертные шедевры.
Источник
Романтическое «распредмечивание» природы
Для того, чтобы наглядно проиллюстрировать подобное отчуждение, опредмечивание природы и борьбу романтизма против подобного образа мыслей и способа виденья, давайте обратимся к сказке «Аист-халиф» Вильгельма Гауфа, — а лучше к ее советской экранизации, в которой идея использования природы, ее опредмечивания представлена в высшей степени наглядно.
Общий сюжет сказки следующий: халиф получает от злого колдуна волшебный порошок, при помощи которого у него появляется возможность превращаться в зверей
Однако он должен при этом помнить одно важное латинское слово, иначе он не сможет превратиться назад в человека. Это слово — mutabor, с латинского оно так и переводится — «Я превращаюсь»
Это слово халиф забывает после того, как начинает смеяться, видя танцующего аиста, и сам больше не может превратиться в человека, оставаясь в обличье аиста. Что происходит потом, как халифу удается вновь стать человеком? Он встречает заколдованную саламандру (в оригинальном тексте у Гауфа была заколдованная сова), которая показывает ему то место в пустыне, где раз в год злой колдун встречается со своими друзьями.
И тут начинается для нас самое важное. Во время встречи колдун говорит своим друзьям о том, что может превращать людей в животных, на что ему резонно отвечают, что это далеко не новость и много кто умеет так делать
Тогда он говорит о том, что может превращать животных в людей и делать из них слуг. Однако это не совсем люди, это скорее смешение обыденных предметов и частей тел различных животных. Дальше же следует демонстрация самого превращения: появляется крокодил, которого насильно превращают в «человека». Иными словами, подчиняют его воле и желаниям злого колдуна, опредмечивают его. После этого события замок исчезает, а халиф вновь приобретает человеческий облик. Саламандра же превращается в волшебную фею (у Гауфа она просто превратилась в прекрасную принцессу), которая вместо того, чтобы выйти замуж за халифа, как она делает это в оригинале сказки, говорит ему, что она «должна спасти несчастных животных». «Тех, кого он, злой волшебник превратил в своих слуг?» — спрашивает халиф. «Да, вернуть им прежний облик», — отвечает фея.
Вот наглядная иллюстрация идеи романтизма о необходимости распредмечивания природы, необходимости выведения ее из статуса наших слуг и тем самым о необходимости прекращения ее использования в наших собственных целях.
Куинджи в картинах, изображающих лес и природу, близок к идеям романтиков и пытается преодолеть отчуждение природы, которую человек приспособил под свои цели.
Живописец Иван Крамской, увидев на VI выставке передвижников в 1878 году картину «Закат солнца в лесу», писал: «Его “Лес” имеет много сказочного, даже какую-то поэзию…». Сказочное — это и есть непонятное, мир тайны. Эффект непонимания Крамской пытается объяснить тем, что Куинджи подходит к делу с научных позиций, подбирая специальные краски, отвечающие последнему слову науки о цвете. Но, кажется, не столько непонятен стиль самого Куинджи, сколько непривычен для нашего обыденного, рационалистического и утилитарного восприятия сам лес, дух которого передается художником. В этом смысле творчество Куинджи — это сказочный или романтический реализм.
Закат солнца в лесу. Архип Куинджи. 1878 год
Лес на полотнах художника так же, как и настоящий, окружает нас со всех сторон и не дает превратить себя в набор предметов. Подобное непредметное отношение к лесу зафиксировано в самом стиле живописца. Можно сравнить, как написан лес Куинджи и у его современников — например, у Ивана Шишкина, в творчестве которого лес занимает не последнее место. Посмотрите на его картину «Дорожка в лесу» (1880) и полотно Куинджи «Украина» (1879):
Дорожка в лесу. Иван Шишкин. 1880 год
Украина. Архип Куинджи. 1879 год
«Дебри» (1881) Шишкина и «Лес» Куинджи (1890-х годов):
Дебри. Иван Шишкин. 1881 год
Лес. Архип Куинджи. 1890-ые годы
Шишкин пишет с фотографической точностью, предметы имеют четкие границы, лес зафиксирован в неподвижности. У Куинджи, напротив, нет прорисовки, деревья как бы ускользают от точного схватывания и теряют свои границы.
Примечательно в этой связи воспоминание скульптора Леонида Позена, приводимое в биографии Куинджи Михаила Неведомского: «…Он все время убеждал «товарищей» освободиться от тщательного изображения деталей, от «протокольности», — звал к общему, к подчинению деталей этому общему, к растворению их в нем… Он нападал за мелочность как на живописцев, так и на скульпторов, обрушивался на «пуговицы» на фигуре Скифа (скульптура Позена), из-за которых терпит ущерб общее впечатление стремительного бега и т. д. …».
Осенняя распутица
Картина была создана в 1872 году.
Поздняя картина живописца «Осень. Туман» служит своеобразным отражением полотна «Осенняя распутица». Место, где написано произведение, неизвестно.
В годы его создания автор примыкал к обществу художников-передвижников, поэтому в целом картина писалась по принципам, которые они использовали в живописи.
Искусствоведы называют пейзаж жанровым, именно он принес Куинджи звание классного художника.
На нем изображена повозка, запряженная лошадью, которая пытается преодолеть размытую дождем дорогу, одиноко стоящее дерево, люди, вдали виднеется поселение.
Рисуя пейзаж, автор использовал серые холодные тона, чтобы как можно реалистичнее передать ощущение осенней непогоды.
Первая работа по душе
В Мариуполе Куинджи удалось устроиться в салон местного фотографа ретушёром. Эта работа приближала его к заветной мечте и давала опыт в приобретении художественных навыков. Оставалось и достаточно времени для самостоятельных занятий. В Одессе, куда он уехал через несколько месяцев, целеустремлённый юноша продолжил заниматься ретушированием. Спустя три года, переехав в Таганрог, этой же работе посвятил следующие 5 лет жизни: в центральном фотосалоне С.С. Исаковича с 1860 по 1865 год Куинджи Архип, амбициозный и трудолюбивый, увлечённо и терпеливо работает, учится и оттачивает своё мастерство.
Маленький талантливый грек
Семья сапожника, в которой 15 января 1842 года появился знаменитый русский живописец Архип Куинджи, была небогата, можно даже сказать, что была она бедна.
Мальчику повезло в том, что родился он в живописном, теплом и солнечном Мариупольском уезде. У этого ребенка слишком рано не стало матери и отца, но он не был брошен на произвол судьбы, его приютили родственники отца.
Они и дали маленькому Куинджи начальное образование, отправив учиться к одному греку, который научил мальчика грамматике греческого языка. Ходил Архип и в местное училище, но учился плохо, так как не науки занимали его мысли, а искусство.
Куинджи в молодые годы
Родственники мальчика были тоже не богаты, как и его родители, поэтому он рано начал работать самостоятельно. Одним из первых мест работы стал луг, где Архип пас гусей. Работал юноша и на стройке, где он учитывал расход кирпича, довелось ему зарабатывать первые деньги, нанявшись к хлеботорговцу.
Считается, что этот самый хлеботорговец по фамилии Аморетти первым заметил талант мальчика в рисовании и посоветовал отправиться учиться к уже известному тогда, Айвазовскому, что Куинджи и сделал с большой охотой.
В 1855 году Архип добрался до Феодосии, где жил тогда художник-маринист. Там его ждало разочарование. Вместо того, чтобы стать учеником Айвазовского, юный талант стал всего лишь помощником, толкущим краски и красящим забор.
Пробыв у Ивана Константиновича около двух месяцев, Куинджи вернулся домой и устроился ретушером у фотографа. Потом молодой человек перебрался в Одессу, а оттуда в Таганрог, всё это время он занимался ретушированием и хотел открыть свою фотостудию.
Несмотря на занятость с 10 утра до 6 вечера, рисовать Архип Иванович не переставал. Всё свободное время он посвящал живописи, вставал очень рано, в 4 часа утра и рисовал до начала рабочего дня.
А.И.Куинджи «Осенняя распутица», 1870 годМестонахождение: Государственный Русский музей, Санкт-Петербург, Россия