Описание картины Василия Сурикова «Посещение царевной женского монастыря»
Однако «Мир искусства» увидел в этих так называемых пороках именно достоинства суриковской живописи. 1899г» Рисунок хранится в Третьяковской галерее. Весной Суриков бывал с ними в Страстном монастыре и, пока он со старшей сестрой пил чай в яблоневом саду, младшая «подолгу беседовала с настоятельницей, бывшей княгиней или графиней, которая соблазняла Асю поэзией» монастырской жизни». В период работы над «Посещением царевной женского монастыря» Суриков насмешливо отзывался о монахах игуменьях, говоря: «Фальшивые все». Ее светлый облик, душевный мир переданы художником с большой силой и мастерством. В академических кругах Сурикова долгое время критиковали за скученность композиций, за «кашу» из лиц персонажей, презрительно называли его полотна «парчовыми коврами».
Все кажется как во сне. На ее совсем еще молодом красивом лице – особенная, страшная печать отрешенности, присущая обитательницам монастыря, «отрекшимся от помыслов земных». В октябре 1895 года, будучи в Красноярске, Суриков задумал картину «Переход Суворова через Альпы». Лицо девушки озаряет какая-то детская мечтательность и настоящая вера. Матовая нежная кожа с теплым золотисто-розовым отсветом румянца, русые волосы, широкий ровный лоб, прямой, чуть короткий нос излюбленный Суриковым круглый под бородок, необыкновенно красиво очерченные пунцовые губы, спокойный взлет темных бровей и ясные серые глаза, задумчиво устремленные вверх, – это реальная, земная девушка, которой ее вера ничуть не мешала радоваться красивым нарядам и развлекаться в тереме со своими мамками, нянюшками, дурками.
Нельзя игнорировать тот факт, что, хотя Суриков был верующим, он резко отрицательно относился к монастырям, к ханжеству служителей казенной церкви, что отражено в ряде его шаржей 1900-х годов. Но юная царевна и не заслужила и не хочет переезжать сюда. Рядом с ней, за старым подсвечником, – молодая монахиня в черном куколе. Всего лишь через несколько лет молодую царевну и саму ждет постриг. Выходить замуж за равных по сану, то есть иностранных царевичей им было нельзя: церковь запрещала брак с иноверцами выходить замуж за русских бояр или князей им тоже было нельзя, так как считалось, что брак с вассалом унижал царское достоинство. Оставался один путь – в монастырь.
Посещение царевной женского монастыря, Суриков, 1912
Вместе с тем ей присуще все обаяние юной жизни. Долгое время Суриков не мог найти типажа для боярыни. В. Суриков. Главная роль в композиции отведена именно ей. Летом 1897 года Суриков посещает Швейцарию, где пишет этюды. Г. Н. Смирнов также имел белую лошадь, которую Суриков изобразил на картине под Суворовым.
Ведь она привыкла совсем к иной жизни. Эта работа стала последним значительным произведением Сурикова. Похоже на пожизненный срок, только преступник заслужил его. Но удивительное дело – среди всех присутствующих в монастыре молится она одна.
Образ мамки – типичный образ старой Руси – очень убедителен. Это равнодушие сразу же выделяет ее из толпы любопытствующих монахинь. То, что она сейчас видит и пугает и напрягает девушку.
В 1899—1900 годах исполнил два графических портрета Ф. Ф. Пелецкого. Пелецкий Федор Федорович (1853—1916)— известный московский гитарист, выступал вместе со своим братом Пелецким Дмитрием Федоровичем. Как намек на тусклую и ничем не примечательную жизнь в монастыре, где одно развлечение – каждодневные молитвы, да редкий приезд гостей. Основная роль в композиции полотна отведена царевне, которая вошла под своды монастыря.
С любопытством, может быть и с завистью, поглядывают они на нее. Её муж, Степан Фёдорович изображён на картине «Утро стрелецкой казни»— стрелец с чёрной бородой. Она внимательно смотрит вправо – все ли идет так, как положено, по заведенному порядку. Глава направления А. Н. Бенуа хвалил Сурикова за всё что есть в его живописи не западного, сугубо национального, за то, что «он рядом с Васнецовым внял заветам древнерусских художников, разгадал их прелесть, сумел снова найти их изумительную, странную и чарующую гамму, не имеющую ничего похожего в западной живописи»3.
Убийство Юлия Цезаря
Картина «Убийство Юлия Цезаря» была написана в 1875 году. Знаменитая историческая личность Гая Юлия Цезаря вызывала интерес у многих деятелей искусства, художник В.И. Суриков не стал исключением.
Сведения из учебников и книг говорят о том, что Цезарь стал жертвой заговора сенаторов. При его правлении у сената не было никакой реальной власти, этот факт не нравился многим, заговор против политического деятеля был подготовлен Гаем Кассием Лонгином и Марком Юнием Брутом.
Исследователи сообщают, что Цезарь получил не менее 23 ножевых ранений, прежде чем умереть. Сцена его убийства не раз проскальзывала в искусстве.
Живописец Суриков изобразил Цезаря, сидящим на троне в окружении тех, кто собирался его предать. Все знают, что готовится убийство, тем не менее, некоторые сенаторы подобострастно глядят на правителя, ожидая его скорую смерть. Цезарь же ничего не подозревает, продолжая говорить, обращаясь к слушателям.
Царевна
Художник знал, что судьба царских дочек может на самом деле оказаться не такой радужной, какой себе ее представлял обычный человек.
С детства царевн воспитывали в строгости, не разрешали выходить за пределы дворцовых палат, редко обучали грамоте. Большую часть времени царские дочки отдавали молитвам и вышиванию, вырастая, часто уходили в монастырь.
Портрет «Царевна» Суриков написал в 1911 году, исследователи считают, что он писал его с 12-летней девочки.
На картине изображена юная девушка, несмотря на богатые одежды и украшения, ее лицо имеет скорбное выражение, глаза подернуты влагой, губы сжаты, как будто девочка изо всех сил сдерживает слезы. Во всем образе сквозит печаль и серьезность, которые редко свойственны детям ее возраста.
Василий Иванович Суриков.
Прожектор своего искусства Суриков направлял во тьму прошедших веков и там освещал стихийные народные движения, борьбу классов и партий, героизм отдельных лиц. Но его чутье и ум художника не могли не подметить также и современные ему общественные настроения, назревшие социальные запросы. Думается, в картине «Степан Разин» Суриков задумал выразить протесты и требования народных масс, их надвигающиеся выступления.
Василий Иванович наслушался и сам немало пропел народных песен о Степане, выразителе дум и силушки народной. Никто, как новый Степан — весь народ — сбросит оковы в вольную Волгу.
Вечерняя тишина над ширью Волги. Плывет с набега вольная дружина. Везет отбитое в Персии и у купцов добро. Песни и разгул. Один Степан Тимофеевич далек от веселья; задумался думой, как сделать вольным русский народ. Едва скользит по Волге лодка, под широким парусом полулежит Степан с глубокой думой во взоре, и дума та легла над всем широким раздольем Волги.
Таков, как видно, был замысел картины.
И вот она написана и доставлена на выставку.
Вставили картину в огромную золоченую раму. Поместили ее в отдельной круглой комнате в башне Исторического музея. Подняли картину, стали ей давать наклон — больше, меньше… Автор не удовлетворен. Здесь, в новых условиях, художник видит картину как бы впервые, и это первое, самое верное и решающее впечатление не удовлетворяет его. Проклятое «не то» не произносится, но висит в воздухе, заражая и других зрителей.
Суриков заметался. Он ищет, чего недостает для выгодного впечатления, обращается к другим за помощью. Ему кажется, что рама светла, позолота сливается с тонами вечернего неба, разжижает картину. Раму перекрашивают в темную бронзу. Картина выиграла, стала лучше, но все же и теперь остается «не то».
И снова начинаются мучения, растерянность, неудовлетворенность, попытки исправить недочеты в картине, поиски живой воды.
Суриков запирает для публики двери своей комнаты. Каждое утро приходит он на выставку и пытается улучшить внешнюю обстановку картины. Вызываем маляра и пробуем перекрасить стены комнаты в более темные тона, чтобы вызвать вечерний свет в картине. Новая окраска стен тоже не удовлетворяет художника, она ему кажется слишком темной. Маляр составляет заново краску, но теперь стены очень светлы. Снова пробуем тон клеевых красок. Суриков требует добавить мела, маляр уверяет, что опять будет светло, и сыплет сажу. Происходят жаркие споры. Но что за чудо? Маляр утемняет краску, а стены светлеют. Маляр жалуется, что тут подвох со стороны Василия Ивановича. Оказалось, верно: входим мы случайно в комнату, а Суриков стоит, нагнувшись над ведром с краской, и сыплет туда мел.
— Вот от чего стены светлые и полосатые — почти кричит обиженный маляр, а растерявшийся Василий Иванович виновато оправдывается: «Я немножечко, ей-богу, немножечко!»
Маляр рассердился, отказался продолжать работу, ушел и попутно унес красные сафьяновые сапоги, специально сшитые для суриковского Степана Разина, с которых художник делал поправки в картине.
Василий Иванович переписывал некоторые детали в картине, звал меня: «Сегодня я лоб писал Степану, правда, теперь гораздо больше думы в нем?»
Было ясно, что художнику не удалось вполне выразить свой замысел. Что-то запорошило утерянную им тропу, по которой двигалась разинская вольница. Как будто художник поддался настроению, утеряв образы живых людей. Одна фигура Разина не могла выдержать огромного полотна, а остальные фигуры мало помогали картине. У них не было ни единства с главной фигурой, ни сильного контраста, который бы ярче выделял состояние Разина.
Понятно было душевное состояние великого художника.
Суриков почувствовал себя обиженным чуть ли не всем светом и прежде всего Товариществом, несмотря на то, что передвижники относились к нему весьма доброжелательно и чутко, стараясь поддержать упавший дух своего боевого товарища. И хотя картина в конце концов все же была приобретена в частную галерею, Василий Иванович приписывал свои неудачи тому обстоятельству, что он стоял в рядах передвижников, которых в то время уже не очень чтили. По этой причине, думалось ему (или ему так говорили), и картина его не пользовалась таким успехом, как прежние. Он решил перейти в более молодое художественное общество — в «Союз русских художников». Однако он не порвал совсем с Товариществом и числился в его списках.
Яков Минченков. «Суриков Василий Иванович».
* * * ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ СУРИКОВ (1848-1916)
Меншиков в Березове
Трагическая судьба фаворита Петра I – князя Александра Меншикова поразила художника и стала сюжетом для одной из важнейших его работ. Известная картина Меншиков в Березове» была написана в 1883 году.
На полотне изображен сам князь в окружении своих детей. Лица всех персонажей картины наполнены грустью, скорее всего, о прошлых временах. Одежда и быт героев соответствует эпохе, в которую они жили. Дети князя символизируют смену поколений (жизнеутверждающее начало).
В эпоху дворцовых переворотов новая власть невзлюбила князя и отправила в ссылку в сибирский город Березов вместе с семьей, отобрав все имущество.
Тем не менее, Меншиков в ссылке не впал в уныние, построил себе новый дом, был он человеком набожным и серьезным.
Детям своим князь, находясь при смерти, завещал не стремиться к высшей власти. При правлении Анны Иоанновны им было разрешено вернуться в Москву, они даже смогли получить обратно часть былого имущества.
Походы Степана Тимофеевича
В 1662 году Разин возглавил войско казаков, участвующее в военном походе на османов и крымчан. А в 1663 он выступал против татар. Несколько раз ездил Степан в Москву в качестве посла. Участвовал и в переговорах с калмыками, так как владел их языком.
Оба брата его, так же, были командирами войск. И, после казни Ивана, Разин сильно озлобился на аппарат царской власти. Он не имел ничего против царя Алексея Михайловича, находившегося тогда у власти. Но считал Степан, что окружают его тираны и предатели.
Этот период ознаменовался ужесточением феодальной власти и усугублением положения крепостнического сословия. Были повышены сроки поиска беглых крестьян. Страну периодически охватывали волны бунтов. Их подавляли. А зачинщиков и участников жестоко наказывали. Крепостничество стало наследственным. И в таком положении народа видел виноватыми Степан воевод, бояр и церковнослужителей, занимавших высокое положение.
И вот в 1667 году он собирает войско для похода на Волгу. Там он блокирует путь торговым движениям. Были разграблены караваны, освобождены каторжники. Такое положение там продлилось до 1669 года.