«Дети, бегущие от грозы»
В 1870 году Константин Маковский стал одним из основателей Товарищества передвижников. Ключевым постулатом передвижников было «стремление к реальному и повседневному». Путешествуя по России и Украине, живописец наблюдал жизнь крестьян, собирал сюжеты для своих будущих полотен, делал наброски и этюды.
По легенде, с убегающей от грозы «Аленушкой» живописец познакомился в Тамбовской губернии. Она была в толпе крестьянских детей, которые наблюдали за работой художника. Маковский хотел написать ее портрет, но на следующий день девочка «на этюды» не пришла. Позже Маковскому рассказали, что малышка попала вместе со своим младшим братом под дождь и простудилась. Так у Маковского родилась идея полотна. Цветовые переходы от золотистой ржи к свинцовым тучам на горизонте Маковский создавал не только кистями, но и пальцами, вновь используя живописную фактуру как выразительное средство. «Дети, бегущие от грозы» попали в собрание картин семейства Нарышкиных, а сейчас картина хранится в Третьяковской галерее.
«Русалки»
Начиная с середины 1870-х годов у Константина Маковского появляются новые художественные интересы. На смену психологическим и социальным картинам приходят другие сюжеты. Так, в 1879 году появляется полотно «Русалки». Вдохновение художник нашел в славянском фольклоре — на картине изображен один из дней Русальной недели, которая, по поверью, длится с 19 по 24 июня.
В русских сказаниях обнаженные русалки с распущенными волосами по ночам выходят из воды, раскачиваются на деревьях или водят хороводы. Героини Маковского, освещенные тусклым светом луны, больше похожи на ведьм, которые в мистической пляске растворяются в небе. Критики не обратили внимания на фольклорный сюжет картины и обсуждали в основном «эффектную пластику обнаженных женских тел с использованием салонно-академических приемов». Говорят, что именно из-за «Русалок» Александр II впервые посетил выставку передвижников.
«Перенесение священного ковра из Мекки в Каир»
В 1872 году Константин Маковский впервые побывал в Каире. Оттуда живописец привез множество этюдов, а позже написал целую галерею восточных полотен. Художник изображал жителей Каира, писал пейзажи и жанровые картины («Дервиши в Каире», «Ковровая лавка в Каире», «Араб в чалме»). Его восточные сюжеты положили начало ориентализму — новому направлению в русской живописи, которое уже было популярно в Европе. После второго путешествия в Египет Константин Маковский написал полотно «Перенесение священного ковра в Каире».
В основу сюжета легла древняя мусульманская традиция. Каждый год лучшие мастера Египта ткали священный ковер, который в специальных носилках — махмале — торжественно доставляли в Мекку. Возвращаясь из паломничества, верующие получали фрагменты ткани, которые увозили домой как святыню.
Картина выставлялась в Париже, а позже ее приобрел наследник престола — будущий император Александр III. Сегодня она хранится в фондах Русского музея в Санкт-Петербурге.
Портрет пейзажиста Александра Попова
За свою жизнь Константин Маковский, как он говорил, написал «несметное количество портретов». Живописцу позировали его знаменитые современники — писатель Николай Некрасов, художник Иван Айвазовский, оперный певец Осип Петров. «Маковский имеет пропасть работ — портреты, но слишком шикарит, впрочем, у него такая публика — все князья да бароны», — писал художник Павел Джогин.
В 1863 году Константин Маковский написал портрет пейзажиста Александра Попова. В этой работе он использовал художественные приемы, которые потом станут его визитной карточкой. Он создает размытый фон и умышленно не прорабатывает детали — так глаза Александра Попова становятся композиционным центром картины. Неравномерная живописная фактура и приглушенная цветовая гамма делают портрет очень личным: кажется, что Маковский писал Попова в небольшой комнате при свете камина.
Русалки
1879г, холст, масло, 261.5 x 347 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Демонстрировалась на VII Передвижной выставке в 1879 году.
«… в Петербурге умер Константин Маковский, блестящий «Костя» Маковский, так много шумевший в дни царствования императора Александра II. Этот государь, равнодушный к искусству, покупал его картины. В Эрмитаже того времени были его «Масленица», «Перенесение священного ковра в Каире» и «Русалки». Последняя картина, наделавшая много шума, дала повод Александру II впервые посетить Передвижную выставку.»
Если на полотне Крамского русалки представляются зрителю несчастными духами в длинных белых саванах, олицетворяющими свою печальную судьбу, то у Маковского – это прекрасные ведьмы, которые кружатся в причудливом танце. Каждая фигура вычурно изогнута и представлена в необычном ракурсе, а на матовой коже блестят всполохи луны. Вся картина «дышит» мистикой и какой-то тайной – зритель как бы невольно стал свидетелем этого таинственного танца-обряда.
Композиция картины рождает всю эту неудержимую динамику. Чувственный вихрь из обнажённых прекрасных тел взлетает от воды к лунному диску.
Слово русалка имеет двоякое происхождение. Первый вариант связан со словом русло, второй происходит от слова русый и обозначает цвет волос этих существ. Согласно легендам, русалки обладают длинными и густыми волосами. Они (иногда зеленого цвета) роскошными волнами спадают у них с головы, прикрывая все тело, обыкновенно нагое.
Под словом «русалка» жители полесских сел понимали не только персонажей определенного класса демонов (тип леших, домовых и т. п.), но и конкретных умерших в селе людей. Считалось, что русалками становились девушки, умершие до вступления в брак, особенно просватанные («зарученные») невесты, не дожившие до свадьбы, либо девушки и дети, умершие на Русальной неделе (в том числе и утонувшие в этот период), либо младенцы, умершие не окрещенными.
По преданию, во время Русальной недели (19 — 24 июня) русалок можно было увидеть вблизи рек, на цветущих полях, в рощах и, конечно же, на перекрестках дорог и на кладбищах. Рассказывали, что, во время танцев русалки исполняют обряд, связанный с защитой посевов. Они могли и наказать тех, кто пытался работать в праздник: вытоптать проросшие колосья, наслать неурожай, ливни, бури или засуху. Русалок следовало опасаться девушкам, а также детям. Считалось, что русалки могли увести ребенка в свой хоровод, защекотать или затанцевать до смерти. Поэтому во время Русальной недели детям и девушкам категорически запрещалось выходить в поле или на луг.
Внешний вид русалок представляли по-разному: в Полесье, на Украине, их представляли юными девушками в белых одеждах или совсем без оных.
В других местах (Пинское Полесье, Центральная Белоруссия) русалок представляли в виде страшных, уродливых, косматых баб, с отвислой грудью, которую они закидывали за плечи. В южнорусских поверьях РУСАЛКИ характеризовались более нейтральными чертами, которые, однако, сохраняли признаки потусторонней «нежити»: «РУСАЛКА в белом, косы распустит длинные, лица не видно, руки холодные, сама длинная, высокая»; «в лице краски нет да руки тощие»: «волосатая, с закрытыми глазамии в белой одежде».
Наиболее традиционные места их пребывания — вода и деревья — осмысляются в народной культуре как пути перехода из мира мертвых на землю и обратно.
Хотя по поверьям, русалок можно было встретить и на полях, и на кладбищах, на перекрестках дорог, на мостах. Даже в домах, где раньше жили девушки, обернувшиеся русалками.
«Народное гулянье во время Масленицы на Адмиралтейской площади в Петербурге»
В 1860-е годы художник обратился к жанровой живописи. На полотнах он изображал бытовые сюжеты («Разговоры по хозяйству»), сцены из жизни петербургской бедноты («Маленькие шарманщики у забора зимой», «Петербургский двор», «Селедочница»). Одной из самых известных картин этого периода стало полотно «Народное гулянье во время Масленицы на Адмиралтейской площади в Петербурге». В этой работе Константин Маковский сделал своеобразный социальный срез и показал, как петербуржцы проводят праздничный день. Здесь можно увидеть и продрогшего от холода артиста с кружкой горячего сбитня в руках, и малыша, закутанного поверх шубы и шапки в материнский платок, и богатую купеческую семью.
Работа выделялась своими внушительными размерами: ширина картины — более двух метров, а длина — более трех. Другие живописцы выбирали для бытовых изображений совсем небольшие форматы. За «Народное гулянье» Константин Маковский получил звание профессора Академии художеств.