Куинджи степь сочинение по картине

Успехи в творчестве и личной жизни

Присоединившись к передвижникам, художник получил больше возможностей для демонстрации своих картин. К тому же, он теперь мог зарабатывать на своем творчестве. Благодаря им, молва о таланте Куинджи разнеслась по всей России. Вера Лагутенкова – кандидат искусствоведения – про товарищество передвижников:

Первая картина художника, которую Павел Третьяков купил для своей галереиА.И.Куинджи «На острове Валааме», 1873 годМестонахождение: Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

За картину «Снег» Архип Иванович был удостоен бронзовой медали на международной выставке, которая проходила в Лондоне. 1875 год ознаменовался для Куинджи поездкой во Францию, где он подготовился к своей свадьбе, заказав костюм для церемонии.

В Мариуполе молодой художник обвенчался с дочерью местного купца. Невесту Архипа Ивановича звали Вера Леонтьевна Кечеджи-Шаповалова. Эту девушку он полюбил ещё давно, будучи совсем юным. Свадебное путешествие молодых совершилось на любимый остров Валаам.

В 75-м году Куинджи написал картину «Степи», а год спустя из-под его кисти вышла «Украинскую ночь». Эти картины были восторженно приняты публикой, на них художник потрясающе распределил свет. Техника Куинджи стала новым веянием в русской живописи.

В 1878 году живописец отметился на парижской Всемирной выставке. Его картины и там вызвали восхищение у искушенной публики. Французский критик Дюранти высоко оценил работы русского художника, отметив, что ему присуща оригинальная национальность в творчестве.

В том же 78-м году Куинджи начинает писать «Вечер на Украине» – картина, которую художник завершит лишь спустя 23 года. Увлекшись изучением импрессионизма, в 79-м году Архип Иванович создает серию картин, в которых улавливаются приемы, применяемые импрессионистами. Это были картины «Север», «Берёзовая роща», «После дождя».

А.И.Куинджи «Вечер на Украине», 1878 год, частично доработана в 1901 годуМестонахождение: Государственный Русский музей, Санкт-Петербург, Россия

Миллионер-аскет

Кстати, не только Третьяковская галерея, сам Куинджи сделал тридцатилетний перерыв в демонстрации своего искусства. С 1880 он не выставлялся, в буквальном смысле слова уйдя в “затвор кисти”. Кто-то считает, что причиной тому была критика в адрес художника за его новаторство, кто-то винит обрушившуюся после “Ночи на Днепре” славу, которая “раздавила” художника, а кто-то утверждает, что Куинджи был невероятно требователен к себе, ему важна была его собственная внутренняя сущность и творческий поиск. Он действительно закрыл двери мастерской и никого не пускал, хотя продолжал ежедневно трудиться.

Говорят, свое затворничество Куинджи объяснял тем, что “…художнику надо выступать на выставках, пока у него, как у певца, голос есть. А как только голос спадет — надо уходить, не показываться, чтобы не осмеяли”. Однако искусствоведы уверены, что слова эти приписал художнику словоохотливый журналист. Ведь сам художник был человеком малограмотным и вообще никаких записок после себя не оставил.

На выставке представлен большой блок “затворных” работ. В них Куинджи оказывается не просто стремящимся к стилизации и декоративности, а откровенно приблизившимся к беспредметности в живописи.

Иван Крамской. Портрет А.И. Куинджи. Конец 1870-х

В 1897 году Архип Куинджи был в буквальном смысле изгнан с громким скандалом из Академии художеств. Профессор и руководитель пейзажной мастерской неожиданно для руководства Академии поддержал студенческие волнения. Это было неслыханной дерзостью.

Надо сказать, что Куинджи вообще часто и активно поддерживал тех, кто нуждался в помощи. В Петербурге он владел несколькими доходными домами, а в Крыму огромным участком (там он мечтал построить дом для художников). Все это приносило художнику миллионные доходы, а современникам позволяло говорить, что он променял кисти и краски на звонкую монету.

Кстати, Академия художеств получила из рук Куинджи колоссальную сумму — 100 тысяч рублей — для выдачи двадцати четырех ежегодных премий. Он финансировал Общество поощрения художеств и созданное при его жизни Общество художников Куинджи.

Романтическое «распредмечивание» природы

Для того, чтобы наглядно проиллюстрировать подобное отчуждение, опредмечивание природы и борьбу романтизма против подобного образа мыслей и способа виденья, давайте обратимся к сказке «Аист-халиф» Вильгельма Гауфа, — а лучше к ее советской экранизации, в которой идея использования природы, ее опредмечивания представлена в высшей степени наглядно.

Общий сюжет сказки следующий: халиф получает от злого колдуна волшебный порошок, при помощи которого у него появляется возможность превращаться в зверей

Однако он должен при этом помнить одно важное латинское слово, иначе он не сможет превратиться назад в человека. Это слово — mutabor, с латинского оно так и переводится — «Я превращаюсь»

Это слово халиф забывает после того, как начинает смеяться, видя танцующего аиста, и сам больше не может превратиться в человека, оставаясь в обличье аиста. Что происходит потом, как халифу удается вновь стать человеком? Он встречает заколдованную саламандру (в оригинальном тексте у Гауфа была заколдованная сова), которая показывает ему то место в пустыне, где раз в год злой колдун встречается со своими друзьями.

И тут начинается для нас самое важное. Во время встречи колдун говорит своим друзьям о том, что может превращать людей в животных, на что ему резонно отвечают, что это далеко не новость и много кто умеет так делать

Тогда он говорит о том, что может превращать животных в людей и делать из них слуг. Однако это не совсем люди, это скорее смешение обыденных предметов и частей тел различных животных. Дальше же следует демонстрация самого превращения: появляется крокодил, которого насильно превращают в «человека». Иными словами, подчиняют его воле и желаниям злого колдуна, опредмечивают его. После этого события замок исчезает, а халиф вновь приобретает человеческий облик. Саламандра же превращается в волшебную фею (у Гауфа она просто превратилась в прекрасную принцессу), которая вместо того, чтобы выйти замуж за халифа, как она делает это в оригинале сказки, говорит ему, что она «должна спасти несчастных животных». «Тех, кого он, злой волшебник превратил в своих слуг?» — спрашивает халиф. «Да, вернуть им прежний облик», — отвечает фея.

Человек или Бог

На втором, похожем полотне смысловым центром выступает не свет, а некая фигура, которая притягивает к себе наше внимание:

Солнечный день в лесу. Архип Куинджи. 1890-ые годы

Однако известно, что люди на полотнах Куинджи, посвященных природе, практически не встречаются. В редких случаях можно увидеть только намек на существование человека — например, лесную дорожку. Но тогда что это за фигура? Возможно, странник или просто прогуливающийся по лесу человек. Впрочем, мне кажется, что можно сделать другое предположение: этот путник — Бог.

Удрученный ношей крестной, Всю тебя, земля родная, В рабском виде Царь небесный Исходил, благословляя.

И в каждом страннике убогом Я вызнавать пойду с тоской, Не Помазуемый ли Богом Стучит берестяной клюкой.

И может быть, пройду я мимо И не замечу в тайный час, Что в елях — крылья херувима, А под пеньком — голодный Спас.

Между сосен, между елок, Меж берез кудрявых бус, Под венком, в кольце иголок, Мне мерещится Исус.

Он зовет меня в дубровы, Как во царствие небес, И горит в парче лиловой Облаками крытый лес.

Смысловой — фигура путника, но рядом с ней также расположен и световой центр полотна, то место, где художник собрал максимальное количество света.

Христос в Гефсиманском саду. Архип Куинджи. 1901 год

Таким образом, в лесу, где теряются все привычные рационалистические ориентиры, человек встречает Бога. И этой встрече две другие — с тайной общения земли и неба и с истинным светом — никоим образом не противоречат.

За закрытыми дверьми

В 1882 году начался период затворничества, который длился до 1901 года. Лишь раз Куинджи открыл двери своей мастерской — для самых близких своих друзей: Менделеева, Репина и некоторых других. Архип Иванович показал им четыре картины: «Днепр», вариант «Вечера в Малороссии», «Христа в Гефсиманском саду» и третий вариант «Берёзовой рощи». Эти работы и сам факт того, что Куинджи продолжал писать, произвели огромное впечатление на публику.

Чем же занимался Куинджи в годы затворничества? Он продолжал разрабатывать любимые мотивы — свет, лунные ночи, радугу, туман, водные просторы и, конечно, бесконечное небо. Тут интересна работа «В тумане»: цвета на картине приглушённые, но под слоем тумана, вот этой дымки кроется совершенно полноцветная живопись, то есть туман действительно опускается на пространство холста. Никто до Куинджи так не делал. Неизвестно, такое решение — изначальный замысел художника или же это переписанная картина.

Третий вариант «Берёзовой рощи» — это уже практически модерн. Куинджи обобщает эти просветы, силуэты, сводит реальность до символа

Художник вообще не боялся меняться, эволюционировать — и это очень важное и ценное его свойство. В поздние годы Архип Иванович очень смело работает с формой, это можно видеть в картине «Зима»

А ещё Куинджи стремится из певца просторов стать певцом космоса. Он всё чаще обращается к категории пустоты, бесконечности. Это хорошо видно в пейзаже «Облако».

Хочется пару слов сказать о Крыме

Это место очень важно для Архипа Ивановича — здесь он учился у Айвазовского, здесь впоследствии купил дом… В 1880–1890-е художник написал множество видов Крыма. Их отличают безлюдность, точно выверенная линия горизонта, ощущение бескрайности, а ещё близость к искусству XX века

В 1888 году Куинджи впервые побывал на Кавказе по приглашению художника Николая Ярошенко. Увидев Кавказские горы, Эльбрус, Казбек, Архип Иванович с увлечением начал изображать их в разное время суток, при разном освещении, и мы даже знаем, что на последней картине, над которой он работал до своей кончины, до болезни, был тоже Эльбрус. И каждый раз у него получался собирательный, концентрированный образ гор.

Архип Куинджи много писал по памяти — для него важны не натурные этюды, а то, как перенести впечатления от закатов, рассветов и других небесных явлений на холст. Очень интересна картина «Красный закат» — к сожалению, мы не смогли её привезти на выставку. На ней изображён Днепр, а над ним — садящееся солнце. Критик Михаил Неведомский очень ценил позднее творчество Куинджи и говорил, что именно «Красное солнце» дало «какое-то новое ощущение, какую-то громкость, какую-то расходящуюся в бесконечность стихию». И я думаю, это очень верная оценка, в том числе и всего творчества Архипа Куинджи вообще.

Куинджи – мастер маркетинга?

Современным специалистам по продвижению не помешало бы несколько уроков от Куинджи. Помимо невероятного признания в живописи, Архип Иванович был гениальным мастером продаж. И ведь это в эпоху, когда не было четко сформулированных правил сео, а слово «продвижение» и вовсе не существовало. Но Куинджи именно продвигал свои работы и делал это мастерски.

Уже во время работы над картиной «Лунная ночь на Днепре» по Петербургу поползли слухи, что Куинджи создает что-то невообразимое. Под окнами мастерской собирались группы любопытных энтузиастов. Куинджи принял решение показывать картину только по воскресеньям и всего на 2 часа, чем вызвал еще больший ажиотаж. Это распространилось по северной столице настолько быстро, что еще до начала выставки в мастерскую Куинджи заглянул молодой офицер. Юноша так желал купить картину, что был готов отдать любые деньги. Куинджи, как настоящий мастер продаж, начал его подначивать. Он с прискорбием говорил, что офицер не сможет позволить себе такую картину – она очень дорогая. И невзначай упоминал, что за тысяч пять он вполне бы мог ее продать. Только вот молодой офицер оказался великим князем Константином Константиновичем Романовым.

Картину, разумеется, он купил. «Лунная ночь на Днепре» запала в душу князя так, что он с ней буквально не расставался. Уезжая в кругосветное путешествие, Константин взял её с собой. И от соленой воды краски, увы, потускнели. Поэтому сегодня мы не видим того мистического эффекта, которое производила картина в то время. Многие плакали и теряли сознание.

Кстати, история с князем в миг разлетелась по местным газетам. А выставка «Лунной ночи на Днепре» в 1980 году была и вовсе гениальная. Ведь Куинджи стал первым художником в России, который провел выставку одной картины.

Во сне к нему пришла невероятная идея. Чтобы получить еще больший эффект от зачарованной публики, художник попросил занавесить черным все окна в зале. На картину направили специальный свет. Когда гости видели картину, они не могли поверить своим глазам. Она будто бы светилась. Многие из присутствующих не удержались и заглянули за картину, думая, что она подсвечивается внутри. Но нет, свет шел из самой картины. В этой работе Куинджи – вся красота украинской природы. Величественный Днепр и роскошное сияние луны.

«Лунная ночь на Днепре» — это та картина, которая принесла Куинджи невероятную известность. Кстати, по заказу одних двух известных меценатов, Куинджи создал несколько копий «Лунной ночи».

Полифония стилей

В каждом разделе выставки мы видели новаторские произведения Архипа Ивановича Куинджи, а здесь собраны те картины и этюды, которые не вошли в указанные разделы, но они очень важны для понимания его творчества.

Вот этюд 1876 года «Крыши». И мы видим сам мотив крыши, который появляется в конце XIX века, на рубеже веков, в творчестве таких известных художников, как Мария Якунчикова, Константин Сомов, мирискусников. Здесь видна работа с белым цветом, с оттенками белого цвета, которая разрабатывается очень тщательно, очень кропотливо, что необычно для художника-реалиста второй половины XIX века. Или же приём с использованием фрагментарной композиции, который стал популярен позднее — в творчестве художников следующего поколения.

Очень интересно, как работал Куинджи в жанре городского пейзажа. У него достаточно мало картин и этюдов на эту тему. Но то, что мы показываем на выставке, весьма показательно.

В 1882 году Куинджи приехал в Москву на похороны Василия Перова, его товарища по передвижничеству. И в это время он написал два замечательных этюда. Они представлены на выставке. И естественно, когда мы видим эти произведения, мы понимаем, что так работали художники уже следующего, даже советского периода. Вспоминаются Георгий Нисский, Пётр Оссовский, но вовсе не современники, не художники его поколения.

Вот мотив крыш, которые Куинджи так любил. Он их часто изображал. Или его интерес к импрессионизму, который появляется ещё в 1870-е. Наверное, впервые путешествуя по Европе, художник познакомился с картинами импрессионистов. И пусть не сохранились его воспоминания — впрочем, архивов у Архипа Ивановича вообще нет. Он не писал писем, не вёл дневников, поэтому мы судим только по его творчеству, по его картинам и по воспоминаниям современников. И всё же целая серия представленных работ, где изображены снежные зимы, позволяет утверждать, что многие приёмы художников-импрессионистов были использованы Куинджи, но трансформированы и приведены в ту систему, в то состояние, которое было ему необходимо

Почему? Потому что Архипу Ивановичу Куинджи важно было изобразить природу не в её сиюминутной красоте, а, как он говорил своим ученикам, выразить самое главное — суть природы, её сокровенный и вселенский смысл. Методы, которыми можно этого достичь, всё-таки несколько иные, нежели те приёмы, которые использовали импрессионисты, передавая сиюминутность в атмосфере, сиянии солнца, движении облаков и прочих природных моментах

Далее интерес Куинджи идёт уже в сторону модерна, в сторону символизма. И вот здесь представлены его зимние пейзажи, с закатом и с таинственным блеском, сиянием луны, где природа превращается в нечто фантастическое, в совершенно нереальный объект. Это уже говорит о других интересах, о другом способе воплощения природы.

Наконец, здесь представлена серия этюдов рощи, которая изображается в нескольких цветовых регистрах, где художник работает в палитре тёмных, оливковых, зелёных тонов. Художник смело работает с зелёным цветом, не боится тёмных красок, а потом, как показывает наша выставка, буквально растворяется в белом, изображая огромные полотна: море, туманы. Всё это было ему по плечу.

Своим ученикам Куинджи советовал не бояться цвета, работать с ним смело и даже разработал свою тональную систему эмпирическим, экспериментальным методом. И это притом, что собственно теоретиком и строго научным человеком он не был никогда. И всё-таки предлагал ученикам, когда они пишут ночные пейзажи, использовать в качестве камертона кусочек чёрного картона. Безусловно, художник многими своими секретами (как считали его современники) делился со своими учениками и им передавал своё мастерство. Систему Куинджи теоретически потом обосновал и более детально разработал художник Николай Крымов.

В этом зале находятся два замечательных произведения. Главное, наверное, «Золотая осень». Она написана в стиле модерн, художник использует совершенно чистые декоративные приёмы, достигая удивительного обобщения, и уже приближается к знаку в нашем понимании. Природа здесь воспринимается как знак.

Собственно, мы начинали с картины «Берёзовая роща», где картина тоже многозначительна, очень интересна и новаторски написана. И реплика с той знаменитой «Берёзовой рощи» — это как раз «Золотая осень», которая говорит о том, что художник мог развивать эту тему до бесконечности, варьировать, и всё время получались какие-то новые, крайне интересные результаты.

Самоучку признали художником будущего

Активно экспериментировать со светом и его эффектами Куинджи начал еще в конце шестидесятых годов. Но успеха и признания достиг в 1876 году, благодаря картине “Украинская ночь”. На темном небосводе он попытался изобразить струящийся лунный свет. С лунным светом у Куинджи есть и более ранние работы, но именно “Украинскую ночь” современники назвали “непозволительно роскошной”.

Она поразила всех экзотичностью манеры и дикой яркостью цвета до той поры невиданного. В своих воспоминаниях о том, как была встречена работа на 5-й выставке Товарищества передвижных выставок, художник Михаил Нестеров писал, что “Украинская ночь” стала “настоящим торжеством Куинджи”. Это была картина, “перед которой была все время густая толпа совершенно пораженных и восхищенных ею зрителей”.

Украинская ночь. 1876 г

Коллеги по цеху не стеснялись признавать первенство и новаторство Куинджи. Крамской писал, что так, как Куинджи, среди пейзажистов мало кто умеет различать, а главное “понимать какие цвета дополняют и усиливают друг друга”. Глядя на эту картину, Крамской признался, что “Куинджи – художник будущего”.

Экзотический свет и цветовые сочетания, благодаря которым Куинджи добивался глубины пространства, стали его визитной карточкой. Однако, были и критики этой работы, которые обвинили художника в непрописанности переднего плана. Павел Михайлович Третьяков отказался покупать картину, также считая ее незавершенной. Зато купил его брат – Сергей Третьяков.

Днепр утром — Архип Иванович Куинджи. 1881. Холст, масло. 105 x 167 см

За “Украинскую ночь”, которая два года спустя прогремела на выставке в Париже, а также картину “На острове Валаам” (1973) и работу “Чумацкий тракт в Мариуполе” Куинджи было присвоено звание классного художника 1 степени, что сулило большие перспективы, при том, что мастер академического образования не имел и по сути являлся самоучкой.

Описание картины Архипа Куинджи «Вечер на Украине»

Архип Куинджи преимущественно писал пейзажи, которые в 1870-е годы были на пике популярности. Это вызвано тем, что появилась волна популярности идеала гуманизмы. Вдохновленный народными ценностями, художник приступил к работе. Прежде всего, в картинах он воплощал человеческие ценности, богатство не только физическое, но и духовное.

Центральной фигурой идеалистического мира становится – природа, которая постоянна, изменялась и создавала удивительной силы и красоты пейзажи. Но так было не всегда, до этого времени, было высоким искусством изобразить серый и скучный пейзаж российской действительно, но благодаря творческим подвижникам, эта преграда была сломлена.

Куинджи начал создавать красочные картины, восхищаясь простыми и обыденными вещами. Например, полями, залитыми лунным светом и многие другие природные явления. Он романтично показал игривость и нежность среды.

В картине «Вечер на Украине» изображена гармония миров: природного и искусственного. Стоит присмотреться как домик «вливается» в окружающую обстановку, не являясь центром композиции, но сохраняя целостность. Кажется, что время остановилось, оставив миг, когда закат оставил свой след на крыше и стенах домов. Природа, нежно обволакивает и желает спокойно ночи всему окружающему.

Картина наполнена живой энергетикой и динамиков, каждый сможет живо представить, как проходит вечер в деревне, даже не смотря на людей, которые были бы лишние. На холсте изображено единство земного и человеческого. Картина не кричит своими красками, лишь мягко расслабляет от невзгод прошедшего дня.

Куинджи смог создать новую техника использования красок. Критики того времени, считали, что свечение красок не более чем физиологическое раздражение в глазу. Последователи художника смогли доказать, что дело в мастерстве и таланте Куинджи, который смог добиться форсированного цвета и использовать как эталон новой эстетики.

Василий Перов. Христос в Гефсиманском саду

На половине пути к Врубелю, справа от портала отделяющего зал Василия Перова от пейзажистов, находится картина так сильно потемневшая, что ее можно и не заметить. Только линии золотого асиста все еще резко выделяются на темном полотне картины.

Василий Перов.

Христос в Гефсиманском саду, 1878Задержимся у этой картины и дадим себе труд рассмотреть ее внимательней. В первую очередь мы увидим выхваченные из мрака лунным лучом руки и голову человека, распростертого ниц. Поза его расслабленна, в нем не чувствуется никакого напряжения.

Именно так, «пав на лице свое», жители древней Палестины выражали одновременно и крайнюю степень мольбы, и крайнюю степень покорности. Ранняя весна, и ночи в горах близ Иерусалима еще холодны.

А там, справа, за стеной колючих кактусов, которые словно вытягивают свои тоненькие шеи и ждут чего-то, там вдалеке раскинулся древний город. Несмотря на позднюю ночь в окнах домов горит свет. Люди Бога празднуют великий праздник Пасхи. Они не знают еще, что несколько часов назад в неприметной Сионской Горнице Бог дал людям всего мира Новый Завет.

Отойдем ненадолго, чтобы оглянуться и посмотреть на другие картины Перова-Передвижника. Вот за нами: «Сельский Крестный ход на Пасхе» 1861 года и хрестоматийное «Чаепитие в Мытищах» — 1862. Левая стена: «Тройка» (1866) и прекрасные портреты: А.Н. Островский (1871) и Ф.М. Достоевский (1872), далее, охотничьи сюжеты.

И вот мы возвращаемся к вершине творчества живописца: картине «Христос в Гефсиманском саду» (1878), «Моление о чаше».

Как случилось, что Василий Перов, возмущавший властей своими обличительными сюжетами, обрушивавшийся то на церковную иерархию, то на социальное неравенство, освоивший тонкости психологического портрета, на финальном этапе своего творчества оставил все это, чтобы написать сверхнатуралистического Христа.

Давайте еще раз вглядимся в эту удивительную картину. Таинственный и возвышенное «Гефсиманское моление» стало сюжетом для прекрасных картин многих великих художников. Василий Перов отказывается от традиционных трактовок, принятых в европейской живописи и не изображает Иисуса Христа стоящим на коленях. Его предшественники создавали шедевры, решая пластическую позу и психологию портрета Спасителя в час Его возвышенной молитвы. В картине Перова поза Христа статична. Зритель не видит лица Иисуса, а психологическое состояние передается через изображенный пейзаж. Ходожник ищет реально существующего Иисуса Назаретянина, с другой же стороны он не позволяет себе использовать свой талант портретиста, и тем самым внести фальшь в эту историческую картину.

Крестообразный цветок, склонившийся над Христом и золотой терновый венец над Его головой — эти приемы одинаково чужды и современной Перову академической живописи, ищущей земного образа Сына Человеческого и отказывающейся от изображения Божественного, и иконописи, изображающей Горний Мир и не нуждающейся в аллегории.

На картине Перова цветок и венец — это вневременные знаки, символы будущей крестной смерти и воскресения, страдания и увенчания славой. Через сто с лишним лет они не поблекли на этой картине.____________________Использованы материалы сайта

Перов Василий Григорьевич // Государственная Третьяковская галерея. —

Описание картины Архипа Куинджи «После дождя»

Куинджи – русский мастер пейзажа, природа в картинах которого предстает практически одушевленной, живым существом, существующим параллельно с человеком.

«После дождя» изображает хутор где-то на юге России – нигде больше не бывает такого насыщенных цветов, электрической напряженности воздуха, от которой встают дыбом волосы на шее сзади, там, где самое чувствительное место.

Темные тяжелые тучи нависают над миром. Они выписаны с экспрессией, похожи на бурлящий котел самых разнообразных смешанных цветов. Из них только что лился дождь, сверкали острые клинки молний, от их столкновений громыхал тяжелый гром. Но вот, гроза кончилась, и в тучах намечается просвет – едва заметная синева, которая скорее даже предчувствие чистого неба, чем оно самое. Этой прорехи солнцу хватает, чтобы бросить вниз сияющие лучи. Они высвечивают, как божественным сиянием, участок травы, который кажется земным видением рая.

Сам хутор залит тем же светом. Невысокие домики лепятся к дружке, словно испуганные грозой, бежит к узкой, переполненной речке, дорога. Неподалеку пасется одинокая лошадь, и никаких людей на картине нет, только полнокровное, влажное ощущение от прошедшей грозы, ликование природы, пережившей очищение.

Славяне верили, что когда громыхает гром, земля сочетается браком с небом. Скандинавы верили, что это бог Тор, рыжий бородач, едет на своей колеснице по небу и мечет молот в порождения тьмы, желающие захватить мир. Для всех религий – языческих, завязанных на изменения природы – гроза была неким высшим актом очищения и любви, и это легко понять.

После дождя природа дышит свежестью. Кажется, что ярче светит солнце, и дышится полной грудью так хорошо, что воздух кажется похожим на пьянящее вино.

«После грозы» прекрасно передает это ощущение. Смотреть на неё значит заново переживать все грозы своей жизни.